Госсекретарь США Энтони Блинкен
Изящную работу Госдепартамента США сменила топорная работа: пипл и так схавает. Они одного за другим травят «неустановленным веществом» российских оппозиционеров — Алексея Навального, Владимира Кара-Мурзу-младшего, да и прочих (на их месте стоило бы подумать — кто им худший враг, а кто нет), так что русские врачи разводили руками, подозревая «отказ почек», «диабетическую кому», «внезапный приступ болезни неустановленного энтогенеза», «смешение лекарств разных токсикологических групп», а потом один в Берлине, а другой в Израиле, чудесным образом выздоравливают. Причем, настолько, что понятно — нет никакого отравления Novichkoм, отравили их сами ядом, который невозможно определить, а потом в иностранной клинике дали антидот. Иначе просто и Навальный и Кара-Мурза не пришли бы в себя так быстро. Да и вообще вряд ли очнулись бы.
Давайте вкратце вспомним ту историю. Чтобы осознать, что на Владимире Кара-Мурзе обкатывали схему Навального.
26 мая 2015 года российский политический активист Владимир Кара-Мурза-младший вышел из своей квартиры в центре Москвы. Предстоял обычный рабочий день: встречи с коллегами, в ходе которых обсуждался авторитаризм Путина и пути борьбы с ним. Он сел на трамвай и поехал в расположенный неподалеку ресторан, где у него была назначена встреча с коллегой по либеральной оппозиционной партии РПР-Парнас, основанной убитым в феврале 2015 года Борисом Немцовым. Кара-Мурза взял бизнес-ланч и стакан морса. По словам человека, с которым он обедал, Кара-Мурза был “бодр и весел, был очень позитивным”. В какой-то момент, ни с того ни с сего, Кара-Мурза начал сильно потеть, сердцебиение участилось, один за другим последовали приступы тошноты. Скорая доставила Кара-Мурзу в городскую больницу №23, где ему поставили диагноз “сердечная недостаточность”. Поздно вечером пациента перевели в одну из лучших сердечных клиник Москвы, где врачи стали готовить его к операции. У членов семьи, друзей и коллег Кара-Мурзы диагноз сразу же вызвал подозрения: не специально ли его отравили? Когда выяснилось, что в операции на сердце нет никакой необходимости, Кара-Мурзу перевели из сердечной клиники в реанимацию Пироговской больницы, одной из лучших в Москве. Там его состояние значительно ухудшилось. В течение следующих 72 часов у него обнаружился отек мозга, и один за другим стали отказывать основные органы – легкие, сердце, почки, печень, кишечник. Врачи говорили, что видят все признаки отравления, однако не могут понять его природы: “Мы не знаем источника этого отравления”.
Как только Кара-Мурза попал в больницу, его друг Михаил Яструбицкий позвонил его жене Евгении, которая вместе с тремя детьми живет в пригороде Вашингтона Сентервилл, штат Вирджиния. Она была крайне напугана и озадачена, когда узнала, что ее мужу, который попеременно живет то в Москве, то в Сентервилле, диагностировали сердечную недостаточность. Евгения говорит, что уже собиралась в Москву, когда ей сообщили новый диагноз – острое отравление “неизвестного происхождения”. “Этот диагноз был гораздо хуже, – вспоминает она. – С ним гораздо сложнее свыкнуться”.
Пока Кара-Мурза находился в критическом состоянии, Евгения начала отчаянно искать помощи влиятельных друзей, коллег и всех, кто поддерживал ее мужа. Она разговаривала с Ходорковским, который в итоге полностью оплатил счета Кара-Мурзы за лечение, а также с Биллом Браудером. В 2012 году Кара-Мурза и Браудер вместе выступали в качестве свидетелей в канадском парламенте, убеждая законодателей принять закон, устанавливающий санкции против обвиняемых в нарушении прав человека в России.
Официальные лица в Конгрессе США, с которыми у Кара-Мурзы были связи, начали обсуждать его судьбу с представителями Государственного Департамента и американскими журналистами – в надежде на то, что публичное освещение и дипломатическое давление помогут ускорить его отъезд из России и проведение токсикологической экспертизы за рубежом.
"Поскольку врачи не могут установить источник его отравления, мы не знаем, насколько безопасно ему там оставаться" – заявила Евгения в интервью “Нью-Йорк Таймс” на следующий день после того как ее муж почувствовал себя плохо. "Поэтому мы пытаемся привлечь к его состоянию как можно больше внимания".
Евгения попросила о помощи официальных представителей Государственного департамента, несмотря на то, что формально Кара-Мурза не обладает правом на получение консульской поддержки со стороны посольства США в Москве: у нее и ее мужа есть вид на жительство в США, но, в отличие от собственных детей, оба они не являются гражданами США. Тем не менее, Кара-Мурза еще в детстве уехал жить с матерью в Великобританию. Там он закончил Кембридж и – до возвращения в Россию в 2003 году – успел получить британское гражданство. Это должно было обеспечить поддержку британских дипломатов в российской столице.
Браудер, живущий в Лондоне, связался с британским Министерством иностранных дел, которое через несколько дней после того, как Кара-Мурза попал в больницу, публично подтвердило, что оно "оказывает консульскую поддержку британцу с двойным гражданством, внезапно заболевшему в Москве".
"Я глубоко озабочен загадочной болезнью Владимира Кара-Мурзы, особенно в связи с недавним убийством Бориса Немцова и несколькими случаями отравления оппонентов Путина" – заявил 28 мая сенатор от штата Нью-Джерси республиканец Крис Смит, председатель американской Хельсинской группы. "Я решительно призываю российские власти гарантировать безопасность г-ну Кара-Мурзе и ускорить его перевод в больницу за пределами Российской Федерации для дальнейшей оценки его состояния и лечения".
Жена Евгения потребовала эвакуировать его “в медицинский центр в Европе или в Израиле, где можно сделать полный токсикологический анализ и определить дальнейший курс лечения”. 29 мая Евгения прилетела в Москву, однако вопрос эвакуации к этому моменту уже не обсуждался. Российские врачи, занимавшиеся лечением Кара-Мурзы, и израильский специалист, нанятый Ходорковским для независимого наблюдения, оценивали шансы на выживание Владимира на уровне 5%, и эвакуация представлялась слишком опасной. Но ему всё равно дали вылететь в Израиль.
Родные и близкие Кара-Мурзы беспокоились из-за того, что врачи не могут определить характер яда, однако не сомневались в том, что лечение было очень высококачественным. 31 мая, через день после того, как в лаборатории Кинтца начали исследовать биопробы Кара-Мурзы, Евгения приехала в больницу. Израильский доктор Сегаль сообщил ей, что состояние мужа “чудесным образом” улучшилось.
Уже через несколько дней Кара-Мурза пришел в сознание и стал узнавать родных. Его состояние стабильно улучшалось, при этом он говорит, что не помнит, как лежал в реанимации. Последнее, что он помнит до того, как впал в кому, – как его готовили к операции на сердце. Первое, что он помнит после того, как очнулся, – как его переводят в неврологическое отделение через месяц после госпитализации.
Он пролежал в больнице до 5 июля, после чего специализированный медицинский самолет, который оплатил Ходорковский, перевез его в Вашингтон поближе к семье. Он провел три недели в больнице недалеко от американской столицы, где, как он говорит, “по сути заново учился ходить”. Ничего не напоминает?!
Работа Госдепа настолько шита белыми нитками, что за них стыдно. Они убрали Трампа, они устроили гонения на его сторонников, угрожая посадить тех, кто ворвался в Капитолий на 25 лет, они показали, что никакой «демократии» в США нет и в помине — за «демократов» голосуют и лежащие на кладбищах и в колумбариях, и при стареньком Джо Байдене тут же взялись за старое. Травить, убивать — объявлять жертвами «кровавого режима» — призывать к протестам и революции.
Ну и касательно этого «демократического» мероприятия, которое было очевидной провокацией. В отношении задержанных, включая «израильского пациента» Владимира Кара-Мурзу составили административные протоколы по ст. 20.33 КоАП (осуществление деятельности иностранной или международной неправительственной организации, признанной в России нежелательной). Организатором форума, видите ли, был исполнительный директор «Открытой России» Андрей Пивоваров. В 2017 году Генпрокуратура признала зарегистрированную в Великобритании организацию нежелательной, с тех пор она продолжает работать без юрлица.
Свежие комментарии