21 век – это вам не 20 век. Пора все менять, и к черту традиции. Они очень мешают. О тех традициях, которые портят современную школу, написал учитель русского языка Михаил Караваев.
Вот краткие выдержки из его довольно обширного текста.
«Всё, что будет перечислено ниже, — те или иные «традиции», которые либо уже не работают, любо нерабочие в принципе. Но воспринимаются как что-то незыблемое.
1. Учитель — на всю жизнь. И только он даёт знания
Чаще всего учитель — это просто оборудование. Такое же, как стол, доска, тетрадь. Только живое. Вряд ли вы скучаете по своей парте, куску мела или доске. задача школы — научить человека получать знания самостоятельно. ..По себе могу сказать, что большую часть знаний я получил именно на онлайн-курсах.
2. Учитель не оказывает услугу
Нет, учителя именно оказывают услугу за деньги (пусть небольшие) налогоплательщиков.
3. Всё, чему учат в школе, пригодится «для общего развития»
Огромное количество информации ученику никогда не пригодится.
Например, для чего учить родной язык? Сейчас — для того, чтобы писать без ошибок диктанты и сочинения по «Войне и миру». При этом составить резюме или просто написать заявление в ЖКХ на замену батареи — задача невыполнимая. Таким элементарным практическим вещам в школе просто не учат.
Я очень любил математику в старших классах, на контрольных делал оба варианта, потому что было интересно. У меня списывали даже те, кто пошёл учиться в Бауманку (сам я пошёл на филфак). Через два года после поступления решил повторить алгебру, просто так. Через полчаса закрыл учебник — не мог понять даже азов. А ведь у нас было по восемь уроков алгебры в неделю! В 11 классе я сбегал с уроков на свидания с девушкой, и сейчас я понимаю, что это было лучшее применение школьного времени.
4. Детей нужно делить по классам и никак иначе
«Класс» в старшей школе — пережиток совка. Нужна специализация. Помочь могут система кредитов и самостоятельный выбор предметов, когда у каждого старшеклассника индивидуальная программа в зависимости от будущей специальности. И социализация не пострадает, не переживайте — у подростков и так половина жизни проходит в соцсетях и мессенджерах. А в средних классах другие проблемы: сейчас они переполнены, а должно быть не больше 15 человек, а ещё лучше — не больше десяти
5. «Когда вырастешь, тогда и узнаешь». И про будущую специальность, и про работу по специальности
Часто человек вообще ничего не знает об особенностях своей специальности вплоть до диплома и поиска работы (по этой специальности). Например, на моём факультете педпрактика начиналась с третьего курса. Оказалось, что школьники и я, сам недавний школьник (как я считал), живём в разных реальностях и не очень понимаем друг друга. Как говорят? Какую музыку слушают? В какие игры играют? Тогда-то я и понял, что профессия учителя — это что-то запредельное. Жаль, что мне об этом сразу не сказали. Выход — ранняя практика, экскурсии, встречи с крутыми педагогами ещё в школе.
6. Учитель всегда прав. Он не может быть не прав
Если ребёнок может аргументированно выразить свою точку зрения, которая отличается от правильной, — он молодец, а не выскочка. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы называть учителя по имени. А традиция вставать в начале урока или если в класс зайдёт завуч — пережиток казарменного воспитания и уравниловки. Если дети жалуются на учителей — это повод разобраться, а не вызывать родителей. У меня был коллега, от которого, пардон, неприятно пахло. Когда дети мне пожаловались (!), пришлось разговаривать с ним на эту тему. Запах исчез. Возможно, не стоило этого делать, ведь учитель всегда прав. Но взрослые могут быть не правы. И дети должны об этом знать.
7. «Три пишем, два в уме». С оценками не спорить
Во-первых, пять баллов — это слишком мало для адекватного оценивания. Нужно минимум десять. Во-вторых, не очень понятны критерии.
8. Учитель говорит, все молчат и слушают
В школе нет диалога между учителем и учеником. Педагогам не интересны школьники, так почему школьникам должно быть интересно то, что говорят эти дяди и тёти?».
Как современно, демократично и либерально!
Но, на мой взгляд, текст довольно-таки противоречивый. Давайте его разберем по пунктам.
Во первых строках своего письма учитель русского языка объясняет, что никакой особой разницы в смысле ценности, индивидуальности, полезности между учителем и куском мела не существует, т.е. он сам себя характеризует, как кусок…известняка. А с чего люди должны прислушиваться к мнению куска мела?
Далее выясняется, что этот кусок мела оказывает услуги, но за очень маленькие деньги. В Москве сегодня средняя зарплата учителя – около 80 с лишним тысяч. Это маленькие деньги? Так сколько же он хочет за свои, как показано в тексте, ненужные услуги?
Учитель пишет, что огромное количество знаний, которые дают в школе, потом никак не пригодятся, и он отвергает ту идею, что эти знания нужны для общего развития. Какое еще такое «общее развитие»? Нет такого. И, вообще, в школе не готовят к реальной жизни.
Оказывается, человек, которого научили писать диктанты и сочинения по «Войне и миру», не в состоянии написать заявление в ЖЭК на замену батареи. Надо, значит, 11 лет учить писать заявления в разные инстанции. В школе сегодня учатся идиоты?
Более того, гораздо лучше получать знания не от учителя, а на онлайн-курсах. Сам автор поста именно так учился. А в 11 классе он прогуливал уроки, и это было самое умное, что он сделал в школе.
Караваев для подтверждения своей мысли приводит пример из личного опыта: в школе он очень хорошо знал и любил математику, а через 2 года, открыв школьный учебник, не может понять даже азов алгебры.
Может быть, все же не так хорошо он знал математику в школе? Сам ведь пишет, что прогуливал уроки. Или же он чем-то заболел за эти 2 года, потому что не может быть такого, чтобы взрослый человек не мог понять школьный учебник по предмету, в котором он показывал хорошие результаты.
Но, допустим, что учитель в школе, действительно, не нужен, и платить ему не за что. Но как тогда понять предложение Караваева из 4-го пункта его опуса о том, что нужно давать кредиты на учебу в школе. Сейчас, слава богу, хотя бы школьное образование бесплатное. Какие еще кредиты?
Из 5-го пункта поста мы узнаем, что автор до 3-го курса не представлял, что такое работа учителя. Только после первой практики, он понял, что профессия учителя – это «нечто запредельное». Караваев сожалеет, что не знал об этом раньше. А то не пошел бы в педвуз? Может, и не нужно было?
Караваев предлагает раннюю профориентацию, чтобы избежать его ошибок.
Извините, но большинство работающих сегодня не могут толком объяснить, что они делают на работе, потому что они – менеджеры широкого профиля. И уж если человек, одиннадцать лет поведя в школе, не понимает, что такое работа учителя, то какая профориентация может понять будущую профессию?
От некоторых учителей плохо пахнет – нужно следить за этим. Ладно, примем к сведению.
Караваев не понимает, как оценивать знания учеников. Разве не этому учат в педвузе? Хотя, он же все знания получил на онлайн-курсах…
Заинтриговала меня фраза «Педагогам не интересны школьники, так почему школьникам должно быть интересно то, что говорят эти дяди и тёти?». Рискну сделать смелое и очень неожиданное предположение, что школьники должны слушать учителя потому, что пришли учиться. Разве учитель пришел учиться у учеников? Как должен выглядеть учебный процесс: дети учат учителя, а он внимательно слушает? Но ведь деньги-то платят ему, а не ученикам. Может быть, он все же должен как-то выполнять свою работу?
За время существования человека в истории ничего не изменилось в отношениях учителя и ученика: один учит, а другой учится; учитель знает больше ученика; ученик уважает учителя. Не надо ничего в этой схеме менять. Уже пробовали, и не раз – и ничего путного из этого не получилось.
А учителей любят и помнят и за те знания, что они дали, но, чаще, за какие-то нравственные уроки, которые от них получили, пока усваивали алгебру да литературу. У кого-то учились, как относиться к профессии, у кого-то – как относиться к людям, у кого-то – как хорошо выглядеть, как держаться с достоинством, как противостоять несчастьям, как быть счастливым. Мы помним их шутки, их мимоходом рассказанные истории, даже их наряды, и конечно, помним что-то из их предмета, если они были талантливы в его изложении. И этого никакие онлайн-курсы не заменят.
=========================================
Не могу удержаться и дополню пост жены.
Мне, как человеку с большим опытом административной работы в образовании, очень хочется выгнать прогрессивного учителя русского языка Михаила Караваева из школы ссаными тряпками на мороз.
И дело не в либеральных убеждениях или несерьезных предложениях уменьшить классы до 10 человек (где деньги, Зин?), дело в профессиональной некомпетентности. Есть ощущение, что он прогуливал занятия не только в школе, но и в педвузе.
Начав рассуждать о том, что образование – это услуга, он спутал образование и обучение.
Обучение – это услуга, образование – нет.
Обучение вождению – это обучение, школьное образование – это не только обучение. В образование включается и много чего еще, в том числе воспитание. В должностной инструкции написано, что школьный инструктор должен заниматься и воспитанием, и если он это не делает, то не выполнаяет свои должностные обязанности.
В рассуждении о том, что школа дает знания, из которых значительная часть будет ненужна, он допустил и логическую, и педагогическую ошибку. Логическая – в том, что на этапе до узкой специализации никто не знает, кому какие знания понадобятся, и образовательные учреждения знакомят с разными дисциплинами в том числе и для того, чтобы можно было подобрать специальность под себя. Педагогическая ошибка – в том, что он свел образование к знаниям. Но образование – это не только обучение, а обучение – это не только знание. Блин, да любому педагогу мозги вынесли триадой образования знания-умения-навыки. Тем более что он – учитель русского языка. Какой смысл в знании русского языка, если у человека нет умений и навыков, то есть он не умеет читать ии писать по-русски?
Рассуждения о порочности коллективного обучения в классе, когда учитель говорит, а ученики слушают, а не наоборот – рассуждение, оторванное от технологии преподавания. Классно-урочная система образования появилась тогда, когда стало появляться достаточно доступное массовое школьное образование. До этого отпрысков знатных родов учили педагоги индивидуально. Кстати, не могу напомнить, что изначально по-гречески педагог – это раб, использовавшийся для обучения подростка.
Такая форма обучения есть и сейчас. Это - репетиторство.
Можно и дальше покопаться в тексте, но хватит.
Я думаю, что для обозначения таких, как данный прогрессивный учитель, надо внедрять новый мем «либеральный говноритарий».
«Класс» в старшей школе — пережиток совка. Нужна специализация. Помочь могут система кредитов и самостоятельный выбор предметов, когда у каждого старшеклассника индивидуальная программа в зависимости от будущей специальности. И социализация не пострадает, не переживайте — у подростков и так половина жизни проходит в соцсетях и мессенджерах. А в средних классах другие проблемы: сейчас они переполнены, а должно быть не больше 15 человек, а ещё лучше — не больше десяти
5. «Когда вырастешь, тогда и узнаешь». И про будущую специальность, и про работу по специальности
Часто человек вообще ничего не знает об особенностях своей специальности вплоть до диплома и поиска работы (по этой специальности). Например, на моём факультете педпрактика начиналась с третьего курса. Оказалось, что школьники и я, сам недавний школьник (как я считал), живём в разных реальностях и не очень понимаем друг друга. Как говорят? Какую музыку слушают? В какие игры играют? Тогда-то я и понял, что профессия учителя — это что-то запредельное. Жаль, что мне об этом сразу не сказали. Выход — ранняя практика, экскурсии, встречи с крутыми педагогами ещё в школе.
6. Учитель всегда прав. Он не может быть не прав
Если ребёнок может аргументированно выразить свою точку зрения, которая отличается от правильной, — он молодец, а не выскочка. И я не вижу ничего плохого в том, чтобы называть учителя по имени. А традиция вставать в начале урока или если в класс зайдёт завуч — пережиток казарменного воспитания и уравниловки. Если дети жалуются на учителей — это повод разобраться, а не вызывать родителей. У меня был коллега, от которого, пардон, неприятно пахло. Когда дети мне пожаловались (!), пришлось разговаривать с ним на эту тему. Запах исчез. Возможно, не стоило этого делать, ведь учитель всегда прав. Но взрослые могут быть не правы. И дети должны об этом знать.
7. «Три пишем, два в уме». С оценками не спорить
Во-первых, пять баллов — это слишком мало для адекватного оценивания. Нужно минимум десять. Во-вторых, не очень понятны критерии.
8. Учитель говорит, все молчат и слушают
В школе нет диалога между учителем и учеником. Педагогам не интересны школьники, так почему школьникам должно быть интересно то, что говорят эти дяди и тёти?».
Как современно, демократично и либерально!
Но, на мой взгляд, текст довольно-таки противоречивый. Давайте его разберем по пунктам.
Во первых строках своего письма учитель русского языка объясняет, что никакой особой разницы в смысле ценности, индивидуальности, полезности между учителем и куском мела не существует, т.е. он сам себя характеризует, как кусок…известняка. А с чего люди должны прислушиваться к мнению куска мела?
Далее выясняется, что этот кусок мела оказывает услуги, но за очень маленькие деньги. В Москве сегодня средняя зарплата учителя – около 80 с лишним тысяч. Это маленькие деньги? Так сколько же он хочет за свои, как показано в тексте, ненужные услуги?
Учитель пишет, что огромное количество знаний, которые дают в школе, потом никак не пригодятся, и он отвергает ту идею, что эти знания нужны для общего развития. Какое еще такое «общее развитие»? Нет такого. И, вообще, в школе не готовят к реальной жизни.
Оказывается, человек, которого научили писать диктанты и сочинения по «Войне и миру», не в состоянии написать заявление в ЖЭК на замену батареи. Надо, значит, 11 лет учить писать заявления в разные инстанции. В школе сегодня учатся идиоты?
Более того, гораздо лучше получать знания не от учителя, а на онлайн-курсах. Сам автор поста именно так учился. А в 11 классе он прогуливал уроки, и это было самое умное, что он сделал в школе.
Караваев для подтверждения своей мысли приводит пример из личного опыта: в школе он очень хорошо знал и любил математику, а через 2 года, открыв школьный учебник, не может понять даже азов алгебры.
Может быть, все же не так хорошо он знал математику в школе? Сам ведь пишет, что прогуливал уроки. Или же он чем-то заболел за эти 2 года, потому что не может быть такого, чтобы взрослый человек не мог понять школьный учебник по предмету, в котором он показывал хорошие результаты.
Но, допустим, что учитель в школе, действительно, не нужен, и платить ему не за что. Но как тогда понять предложение Караваева из 4-го пункта его опуса о том, что нужно давать кредиты на учебу в школе. Сейчас, слава богу, хотя бы школьное образование бесплатное. Какие еще кредиты?
Из 5-го пункта поста мы узнаем, что автор до 3-го курса не представлял, что такое работа учителя. Только после первой практики, он понял, что профессия учителя – это «нечто запредельное». Караваев сожалеет, что не знал об этом раньше. А то не пошел бы в педвуз? Может, и не нужно было?
Караваев предлагает раннюю профориентацию, чтобы избежать его ошибок.
Извините, но большинство работающих сегодня не могут толком объяснить, что они делают на работе, потому что они – менеджеры широкого профиля. И уж если человек, одиннадцать лет поведя в школе, не понимает, что такое работа учителя, то какая профориентация может понять будущую профессию?
От некоторых учителей плохо пахнет – нужно следить за этим. Ладно, примем к сведению.
Караваев не понимает, как оценивать знания учеников. Разве не этому учат в педвузе? Хотя, он же все знания получил на онлайн-курсах…
Заинтриговала меня фраза «Педагогам не интересны школьники, так почему школьникам должно быть интересно то, что говорят эти дяди и тёти?». Рискну сделать смелое и очень неожиданное предположение, что школьники должны слушать учителя потому, что пришли учиться. Разве учитель пришел учиться у учеников? Как должен выглядеть учебный процесс: дети учат учителя, а он внимательно слушает? Но ведь деньги-то платят ему, а не ученикам. Может быть, он все же должен как-то выполнять свою работу?
За время существования человека в истории ничего не изменилось в отношениях учителя и ученика: один учит, а другой учится; учитель знает больше ученика; ученик уважает учителя. Не надо ничего в этой схеме менять. Уже пробовали, и не раз – и ничего путного из этого не получилось.
А учителей любят и помнят и за те знания, что они дали, но, чаще, за какие-то нравственные уроки, которые от них получили, пока усваивали алгебру да литературу. У кого-то учились, как относиться к профессии, у кого-то – как относиться к людям, у кого-то – как хорошо выглядеть, как держаться с достоинством, как противостоять несчастьям, как быть счастливым. Мы помним их шутки, их мимоходом рассказанные истории, даже их наряды, и конечно, помним что-то из их предмета, если они были талантливы в его изложении. И этого никакие онлайн-курсы не заменят.
=========================================
Не могу удержаться и дополню пост жены.
Мне, как человеку с большим опытом административной работы в образовании, очень хочется выгнать прогрессивного учителя русского языка Михаила Караваева из школы ссаными тряпками на мороз.
И дело не в либеральных убеждениях или несерьезных предложениях уменьшить классы до 10 человек (где деньги, Зин?), дело в профессиональной некомпетентности. Есть ощущение, что он прогуливал занятия не только в школе, но и в педвузе.
Начав рассуждать о том, что образование – это услуга, он спутал образование и обучение.
Обучение – это услуга, образование – нет.
Обучение вождению – это обучение, школьное образование – это не только обучение. В образование включается и много чего еще, в том числе воспитание. В должностной инструкции написано, что школьный инструктор должен заниматься и воспитанием, и если он это не делает, то не выполнаяет свои должностные обязанности.
В рассуждении о том, что школа дает знания, из которых значительная часть будет ненужна, он допустил и логическую, и педагогическую ошибку. Логическая – в том, что на этапе до узкой специализации никто не знает, кому какие знания понадобятся, и образовательные учреждения знакомят с разными дисциплинами в том числе и для того, чтобы можно было подобрать специальность под себя. Педагогическая ошибка – в том, что он свел образование к знаниям. Но образование – это не только обучение, а обучение – это не только знание. Блин, да любому педагогу мозги вынесли триадой образования знания-умения-навыки. Тем более что он – учитель русского языка. Какой смысл в знании русского языка, если у человека нет умений и навыков, то есть он не умеет читать ии писать по-русски?
Рассуждения о порочности коллективного обучения в классе, когда учитель говорит, а ученики слушают, а не наоборот – рассуждение, оторванное от технологии преподавания. Классно-урочная система образования появилась тогда, когда стало появляться достаточно доступное массовое школьное образование. До этого отпрысков знатных родов учили педагоги индивидуально. Кстати, не могу напомнить, что изначально по-гречески педагог – это раб, использовавшийся для обучения подростка.
Такая форма обучения есть и сейчас. Это - репетиторство.
Можно и дальше покопаться в тексте, но хватит.
Я думаю, что для обозначения таких, как данный прогрессивный учитель, надо внедрять новый мем «либеральный говноритарий».
Свежие комментарии