Изучаем рыночную интеллигенцию

Могут сказать, что в СССР были и другие очереди. Например, за колбасой, особенно копченой. Да были, но стояли в ней те же люди, что и на выставку Глазунова. Они же давились ночами в очередях за мебельными гарнитурами, паласами и коврами, золотыми цепочками, хрусталем, мебельными стенками и автомобилями, писали номера на руках…

Деньгами социализм их обеспечил. Но не успел развить во многих из них самоуважение, ум и совесть. Эти же люди выходили на стотысячные демонстрации в 1990 году и требовали ввести им рынок. Ввели.

Потом эти же прямоходящие образовывали, по привычке, очереди за билетами МММ, потом строились в очереди обманутых дольщиков, вкладчиков, пайщиков, обманутых туристов перед дверьми офисов и клянчили, клянчили, клянчили... Огромное их количество теперь топчутся у американского посольства за визой, у окошек бирж труда за работой, т.е. как бы за деньгами, которых многим стало катастрофически не хватать.

12 июня 2012 года, т.е. в день празднования независимости ельцинской РФ от здравого смысла, 18 или 40 тысяч человек выстроились в покорные очереди к рамкам металлоискателей, чтобы протиснуться на «марш миллионов». Столько же примерно выстроились в очередь, чтобы пройти на поп-концерт, но, поскольку было объявлено, что и посещение московского Планетария будет в этот день бесплатным, то, естественно, самая позорная очередь выстроилась к Планетарию.

Взрослые мордовали на жаре малолеток и, с видом первохристианских мучеников, сообщали журналистам, что они жарились и будут жариться на солнце, мучили и будут мучать своих детей, поскольку уже простояли несколько часов, и не уйдут потому, что больше БЕСПЛАТНОГО сыра… тьфу-тьфу… Планетария они не увидят.

Глядя на поведение взрослых в этой очереди, на меркантильных уже детей, готовых страдать за экономически выгодное предложение, нельзя было не заметить исторического моста, решительно переброшенного рыночной интеллигенцией с Ходынского поля прямо в наши дни.

Можно было бы сказать: такова российская ментальность, что с ней поделаешь, если бы не ЕЖЕГОДНЫЕ массовые безумия в столицах развитых рыночных стран Запада, МНОГОКИЛОМЕТРОВЫЕ ночные очереди в дни дешевых распродаж или в первый день продаж какой-нибудь разрекламированной электронной безделушки, с давкой, массовыми побоищами со смертельными исходами. А смертельный пример Запада для наших базарных интеллигентов - закон жизни.

Один из хорошо знакомых мне студентов ВУЗа, в котором учился и я, отстояв ту самую очередь в Манеж в 1977 году, посмотрел-таки выставку Глазунова, и потом взахлеб описывал всем один, особенно порадовавший его плакат, на переднем плане которого был изображен мужик хлипкой наружности без леонардовской загадки во взоре, одетый в потертую «куфайку», естественно, со стаканом водки в руке на фоне, тщательно перерисованных Глазуновым, плакатных же изображений Маркса, Ленина, Гагарина, советских пионеров, ученых, борющихся африканцев и вьетнамцев, китайских рабочих, в общем, по оценке Глазунова, всех «второсортных», которые, даже все вместе, не имеют никакой внутренней ценности без этого мужика на первом плане со стаканом, естественно, водки в руке.

Разумеется, бесполезно искать на втором плане лик самого Глазунова. Он-то не «второсортный». Он православный монархист немецко-чешско дворянско-церковного разлива, и не его это дело - зависеть от русского мужика. Вот пороть по субботам вожжами на конюшне дворовых девок, или продавать их вместе с борзыми щенками - это дело дворянское, монаршее, освященное церковью. Но такого исторического граффити Глазунов, по причине аристократической бессовестности, не «набогомажет». Он же не какой-нибудь передвижник. По той же причине он не намалюет и Колчака с Деникиным на фоне рядов виселиц с повешенными мужиками в подранных и окровавленных «куфайках».

А упомянутый мною студент, воспитанный на полотнах Глазунова и «Голоса Америки», ставший позднее аспирантом, естественно, со временем, был уличен в мужеложстве с оттенком педофилии. Однако уже пришли андроповские времена и, поскольку мой знакомый был «бой фрэндом» сразу нескольких жен престарелых крупных чиновников, то его даже не исключили из КПСС, а отправили, временно, «в глушь, в Саратов». При Горбачеве он вернулся «в обойму» и, естественно, защищал Белый дом... Все логично.

Глазунов за всю свою жизнь, глядя вслед матушке истории, запечатлевая ее зады, так и не понял, что большевики много сделали для того, чтобы безусловно обеспечить КАЖДОМУ нормальному мужику Советской России, представителю ЛЮБОЙ национальности, вместо стеганой, затасканной «куфайки» и стакана водки, как минимум, шлем космонавта, шапочку академика, крылья поэта, смокинг дипломата, халат врача, китель маршала, бесплатную квартиру каждому и душу Данко. Но Солженицын и Распутин, Астафьев и Глазунов все тянули и тянули российского мужика назад к сохе, к онучам, к земству, к попам и водке. Пока, слегка покаялся один лишь Солженицын.

Глазунов не замечал, что, даже диссиденты, уже в 70-е годы были вынуждены признавать СССР самой читающей страной мира, и потому они тоже писали, писали, писали в надежде, что будут читать и их. Сегодня никто уже не помнит этих диссидентов, и мы не будем тревожить их тени, перечисляя имена графоманов. Ушли, так ушли. Но в 70-е оставалось совсем немного: научить читателей самостоятельно отличать в прочитанном умное от глупого. Не успели. Поклонники Глазунова сначала рванулись в Макдональдс, а потом, естественно, перетекли в Дом-2, «камедиклаб», запивая «гамбургеры» свободой матерного слова Павлика Воли.

Но, если судить по тематике картин, то получается, что сам Глазунов читал немного, разве что «Идиота» Достоевского. Из Куприна - хорошо освоил «Яму». Проиллюстрировал с чувством. Поэтому, глядя на мир, как ему казалось, глазами «Идиота» Достоевского и через дым старого кадила, он лил слезы по царям, попам и кулакам, призывая разрушить до основания все советское, всё читающее, во имя коленопреклоненного бдения пред иконами.

В 1961 году, как известно, советский народ, первым в истории человечества, отправил в околоземное космическое пространство своего космонавта, Юрия Гагарина. Художник, например, Герман Черемушкин создал в этот год серию графических работ, полных восторга и романтики, посвященных этому высокому событию всемирно-исторического значения. В этом же 1961 году Глазунов нацарапал работу, если память не изменяет, «Уборная. Дети города», в которой один из подростков курит, пристроившись за общественным нужником, а другой подглядывает в щель его женского отделения. Естественно, что подростки с недостаточным умственным развитием существовали и в СССР, и в 1961 году, но, если бы это занятие было типично для городских мальчишек и только в СССР, то ясно, ни о каких первых полетах в космос писать бы не пришлось.

Я, например, не помню дня, когда бы, после обязательных и не обременительных уроков, я бы не спешил с друзьями на занятия изостудии во дворце культуры имени Степана Шаумяна в славном городе Баку, на репетицию школьного духового оркестра, на тренировки по подводному плаванию, на занятия юношеской добровольной пожарной дружины, в секцию парашютного спорта, в фото-краеведческий кружок, на конкурс по русской литературе…

Все было бесплатно и везде были педагоги, а не педофилы. Большинство выпускников из наших пяти выпускных одиннадцатых классов 175 школы поступили в ВУЗы. И только один после выпуска пристрастился к водке.

В каком мирке своих дворянско-поповских страстишек жил Глазунов, что в его память о детях некоего «града Китежа» в 1961 году врезался сюжет с нужником, в качестве знакового обобщения. Я тоже видел в 60-е годы неблагополучных подростков, но я, будучи подростком, отлично видел, что делает страна, пионерия, комсомол для того, чтобы подростки не крутились вокруг уборных. В наш Баку приезжала Третьяковка, театр «Ленкома» с Урбанским и Леоновым, проходил чемпионат СССР по шахматам. В Баку пели Муслим Магомаев, Майя Кристалинская, Эдита Пьеха. Начинали свою творческую деятельность Петросян, Ю. Гусман, Ростропович.

Пока был жив и здоров СССР, женская и мужская мировые шахматные короны принадлежали исключительно выпускникам советских школ. Большая часть золотых медалей мировых чемпионатов, олимпийских игр, олимпиад по математике, химии и физике принадлежали советским юношам и девушкам. Но Глазунов, как дальтоник, видел страну только в грязно-сером цвете, находил болезненные отклонения и смаковал их, в своей крайне неряшливой манере тенденциозного лубка.

Представляю картину. Долго кружит по городу человек с этюдником, никак не может найти сюжет. Возникла нужда, нашелся туалет, нахлынули эмоции. Раскрыл этюдник, рука к кисти, кисть к холсту… Ба, да это наш Глазунов на этюдах!

После победы глазуновых, т.е. развала СССР, огромное число российских подростков вынуждены были погрузиться в токсикоманию. Мир базарных демократов и православных монархистов ничего иного предложить им не смог и не собирался. Но современных подростков, ограбленных рыночной России духовно и физически, мэтр не рисует.

Наш российский вариант Дориана Грея, внешне гладкий и благополучный, спокойно, не то что, громогласный Проханов, живет в полумраке своих монархических мыслей и плакатов. Глазунов двадцать лет спокойно созерцает, как, на самом деле, разрушается, уродуется тот, «второй», социалистический план его плаката, а на переднем плане остается лишь окончательно обветшавший мужик в «куфайке», естественно, у корыта с водкой.

В стране, практически, не строят электростанций, крупных машиностроительных заводов, дождем с неба падают ракеты и самолеты. Зато повсеместно возводятся новые храмы, новые комфортные тюрьмы и все быстрее заселяются… погосты. Священники едва успевают отпевать вымирающий народ вновь православной России.

Бандерлоги

Лет двадцать пять тому назад, было трудно предположить, что найдутся люди, которые будут называть себя интеллигентами, т.е. носителями богатой личной духовной культуры, и, в то же время, будут провоцировать на буйства и разрушения тех, кто не умнее полицейских, а, будучи травмированными подготовкой к ЕГЭ, только и способны крушить мусорные баки, туалетные кабинки… выдавая это буйство за торжество рыночной демократии, суть которой состоит в нахальстве самовыдвиженцев во власть, в случайном выборе президента меньшинством доверчивых и терпеливых обывателей, в торжестве менял, рыночных хамов, бандитов и оборотней в погонах.

Что прикажете думать об умственных способностях болотных вождей, когда на встречах с представителями власти, в одних и тех же акциях, на трибунах митингов мы видим рядом: Немцова и Анпилова, Акунина и Собчак, Хакамаду и Удальцова. Правда, все реже на людях стали появляться рядом Каспаров с Лимоновым. Видимо, повзрослели или слегка прозрели. Но большинство современных самозванных интеллигентов тем и отличаются, например, от декабристов, что способны лишь беспринципно провоцировать толпы юнцов на уличную антисанитарию и ненормативную лексику.

Человек, давно вышедший из студенческого возраста, орущий лозунги в лицо, давно уже ничего не читающим полицейским, имеет так же мало оснований называть себя интеллигентом, как и сантехник, устанавливающий унитаз для выставки Гельмана, и поэтому, уважительно называющий себя тоже скульптором.

Могут, конечно, возразить, что одинаковость поведения масс в период цветных революций, затяжной арабской и скоропостижной Московской весны 2012 года, доказывает, что у этих событий одни и те же кукловоды, близкие к «госдепу» США. Но и в этом случае получается, что не только редколлегия «Прорыва» не видит принципиальной разницы между цветными, арабскими и московскими погромщиками и их вождями, но и политтехнологи США.

Однако, поскольку многие рыночные интеллигенты, каждый раз, выходя с сытыми улыбками из посольства США, несмотря на конверты с деньгами в сейфе Собчак, всё-таки отрицают свою проданность «госдепу» США, постольку тезис о сезонных психических обострениях у части людей, называющих себя интеллигентами, не стоит сбрасывать со счетов и не стоит ждать от них чего-то более вразумительного.

Уж лучше бы вытаптывали газоны

И хорошо, если бы весеннее обострение в умах рыночных интеллигентов выливалось только в уличные бои с мусоросборниками и в обгаживание газонов. В конце концов, это даже поучительно для обывателей, получивших редкую возможность наблюдать весенние игры бандерлогов не в зоопарке, а под окнами своих квартир. Демократических обывателей уже стало подташнивать от органики собчако-навальных активистов больше, чем от сторонников Путина. Да и полиция теперь лупит преимущественно тех, кто двадцать лет тому назад потешался над избитыми «анпиловскими бабушками». Как говорится, не зарекайся.

Но плохо то, что в светлые майские дни наиболее рыночные интеллигенты интенсивно соревновались между собой не только в организации обгаживания газонов, но и в личном оплевывании Великой Победы Советского Союза над объединенной фашистской Европой.

Обращает на себя внимание такая закономерность: чем больше усердствуют демократы в СМИ, оплевывая Великие Победы Советского народа, тем больше появляется недобитых эсэсовцев в Украине, Прибалтике и возбужденных бандерлогов на газонах Москвы. Причем, многие граждане, пока ещё, гонят от себя смутную догадку, что именно такую цель и преследуют большинство пропагандистов либерально-демократических рыночных «ценностей».

«Майскими холодными ночами» 1942 года, интеллигентные большевики в лице Александрова, Симонова, Суркова, Лисянского, Шолохова, Алексеева... делали свой бесценный интеллектуальный вклад в победу над европейской ордой, в спасение поляков, евреев, цыган от поголовного уничтожения.

«Майскими холодными ночами» 2012 года, рыночные интеллигенты на различных «токшоу» источали бочки меда на виртуозные победы Гитлера в летние месяцы 1941-42 годов и выливали ушаты дегтя на ничтожные, достигнутые с помощью мороза, победы Красной Армии под руководством Сталина в сражениях под Ельней, Москвой, Сталинградом, на Курской дуге, под Ленинградом, в Берлине, в Манчжурии и, вообще, во второй мировой войне в целом.

А жертвы, понесенные советским народом в этих битвах, относились ими не на счет фашистов, уничтожавших людей, а на полководческую бесталанность Верховного Главнокомандующего, Сталина, и на такое «позорное» качество русского народа, как его неумение воевать столь же ТЕХНОЛОГИЧНО, ЧЕЛОВЕКОУБОЙНО, как это научились делать фашисты в ходе молниеносных побед в Польше, Бельгии, Голландии, Дании, Норвегии, Франции.

Почитатели военно-стратегических талантов Гитлера и его генералов уже давно перестали замечать, как по-идиотски выглядит человек, называющий себя интеллигентом и восхищающийся мастерством ведения грабительских войн, тем более, фашистами. Им осталось только научиться восхищаться «искусству» медвежатников, щипачей, «профессионализму» насильников и террористов, и можно будет смело претендовать на справку из психушки.

Рыночные интеллигенты не понимают, что ВОЙНА - это не шахматная партия, не эстрадное представление ловких иллюзионистов, а ПРЕДЕЛЬНО откровенный процесс реализации животной природы западной цивилизации, паразитарных свойств большинства европейских двуногих прямоходящих, психика которых еще не претерпела окончательного очеловечивания.

В сознании людей с завершенным циклом очеловечивания, подлость «плана Барбароссы» отождествляется исключительно с... подлостью и только с подлостью, а не с изяществом шахматной партии или хитринкой футбольной комбинации. Но встречаются индивиды, даже среди потомков жертв «холокоста», которые оправдывают «превентивный» удар фашистов, попавших, якобы, в безвыходное положение перед угрозой агрессии со стороны проклятого коммунистического СССР.

И «план Барбароссы» для них не фашистская подлость, а лишь весьма удачный опыт из истории военного искусства, не реализованный к сожалению, поскольку полная победа Гитлера, как выразился артист, со знаковой фамилией, Дуров, остановила бы «сталинские репрессии». Как тут не вспомнить строчку из мемуаров Тарковского: «Все артисты - дураки». Простим мэтру его склонность к некоторым преувеличениям.

Процесс очеловечивания завершается вполне лишь в том этносе, в котором индивиды окончательно утрачивают желание совершать подлости по отношению к ближнему, даже в условиях борьбы с воинствующей подлостью недочеловеков.

Современные образовательные и воспитательные стандарты, как показала практика терроризма во всех развитых рыночных странах, не способствуют преодолению атавизма, тем более, что в содержательном плане, со времен Гитлера, в системе образования и воспитания Западной Европы никаких существенных изменений не произошло, и «болонская система» ничего позитивного в культуру Западной Европы не добавила. Брейвик, миллионы его предшественников, сторонников, последователей и западная образовательная система - неразрывно связанные элементы.

Нормальные люди, даже борясь с мышами или кровососущими насекомыми, испытывают определенный психологический дискомфорт, лишая этих паразитов жизни. Но для этноса, отягощенного атавизмом, типичны жажда кровной мести, чувство ревности, жажда садизма, склонность к конкуренции, а не к сотрудничеству.

В недоразвитых этносах процесс уничтожения себе подобных обставляется торжественными религиозными ритуалами, издевательскими процедурами, смакованием сцен садизма, например, над пленными иракцами, афганцами или ливийцами на страницах газет, в интернете.

Так что, как показала всемирная многовековая практика, диплом о высшем современном образовании, тем более американский или европейский, не связан прямо с очеловечиванием индивида. Дрессуре и дипломированию поддаются и животные.

Наиболее яркие образцы дипломированного атавизма являют собой Эйнштейн и Оппенгеймер, первыми осчастливившие империализм ядерным оружием, и, конечно же, академик Сахаров, воспеваемый на всех перекрестках, как отец русской демократии. Ему хватило ума лишь в молодости правильно оценить атомную бомбардировку Японии, проведенную по приказу Трумэна, и принять достаточно продуктивное участие в создании атомной бомбы для Сталина под непосредственным руководством Берии.

Получив сталинскую премию, он с удвоенной энергией, опережая американцев, создал водородную бомбу для Хрущева, а возмутившись подлой агрессией США против Кубы, разработал идею термоядерной торпеды с атомным двигателем для уничтожения Нью-Йорка, и…, иссякнув в качестве инженера-физика, оболгал СССР, повторив все пассажи Геббельса и Черчилля, не устыдился и получил нобелевскую премию... мира.

Позже именно он превратил съезд народных депутатов СССР в антисоветский шабаш, но уже в 1989 году умер с горя, поняв, наконец, что его детище, «межрегиональная депутатская группа», всегда считала его просто скандальным старичком, которого, в силу его гипертщеславия, можно было использовать в качестве одноразового тарана для разрушения СССР.

Сахаров не учел золотого принципа всех демократических политиков, родившегося еще в эпоху рабовладения и получившего название «Поцелуй Иуды». Позднее этот принцип формулировался и так: «Мавр сделал свое дело, мавра нужно уйти».

На основе этого принципа поклонники рыночного либерализма расправились с Листьевым, Гонгадзе, Юшенковым, Старовойтовой, Жвания, Ходорковским, Гайдаром, Политковской, Тимошенко... Чуть мягче они обошлись, например, с вечными перебежчиками, Полтораниным, Попцовым, Познером... Но генетические холопы, в принципе, должны знать свое место на коврике в прихожей олигархов или на кладбище.

Кстати сказать, интервью Бжезинского, данное им газете «Комсомольская правда», (нашелся «комсомолец»), не оставляет места для сомнений, что, только достигнув цели своей жизни, внеся личный заметный вклад в дело обгаживания и разрушения СССР, увидя последствия «дела рук своих», снедаемый завистью от созерцания темпов роста прибылей американских олигархов, на фоне своего финансового прозябания, ужасаясь темпам расслоения американского общества на сверхтолстых и «ну тупых», Бжезинский, как и Войтыла в последние годы своего земного пути, кажется, осознал идиотизм своей геростратовой жизни, но времени для исправления ошибок бог таким грешникам не дает.

Задолго до смерти всевышний лишил Войтылу дара речи, как и Рейгана, как и Тэтчер, чтобы ни одного слова покаяния не могло слететь с их лживых языков.

А антикоммунисту Бжезинскому на склоне лет пришлось давать интервью газете с... коммунистическим названием.

Богу не откажешь в мстительной изобретательности.

Источник.

 

Продолжение следует