Предательство не всегда приходит в шпионской шляпе и с кейсом долларов. Иногда оно выглядит как скромный партийный работник из Кемерово, улыбчивый, безупречно одетый, с дипломом инженера-строителя и нулевым опытом в силовых структурах. Но именно такому человеку в конце 1980-х доверили руль двух самых мощных ведомств Советского Союза — и он не просто свернул с курса. Он снёс всё на своём пути.
В 1988 году Михаил Горбачёв, уже погружённый в экстаз «перестройки», делает выбор, который позже назовут одним из самых роковых за всю историю СССР. На пост министра внутренних дел он назначает Вадима Бакатина — человека, чьё знакомство с милицией ограничивалось, вероятно, лишь штрафами за парковку. Когда его спросили, почему именно он, генсек ответил с пафосом:
— Мне не нужен милиционер. Мне нужен политик!
Но политиком Бакатин тоже не был. Он был исполнителем — точным, послушным и, что важнее всего, совершенно беспринципным.
Войдя в здание МВД, он собрал всех начальников управлений. Оперативники, ветераны, генералы — все ждали, что новый министр скажет хоть слово о стратегии, о борьбе с преступностью, о поддержке личного состава. Вместо этого Бакатин объявил:
— Отныне здесь всё будет по-моему.
Когда один из заместителей осторожно осведомился:
— А по каким именно правилам, товарищ министр?
— Узнаете, — отрезал Бакатин.
Он не знал правил сам. И не хотел знать.
Его первым решением стало рассекречивание всех агентов, внедрённых в организованные преступные группировки. Эти люди годами рисковали жизнями, чтобы передавать информацию, раскрывать убийства, предотвращать теракты. Многие из них были под защитой государства — и под грифом «государственная тайна». Бакатину было плевать.
— Раскрыть всех, — приказал он.
Когда его предупредили, что это равносильно смертному приговору для многих, он лишь махнул рукой:
— Пусть учатся выживать.
Выживали немногие.
Спустя два года, когда из МВД уже ушла дисциплина, ушли профессионалы, а на улицах начали появляться первые «авторитеты», Горбачёв наконец понял: что-то пошло не так. Но вместо того, чтобы уволить Бакатина, он решил дать ему новую игрушку.
В августе 1991 года, сразу после провала ГКЧП он назначает Бакатина председателем КГБ СССР.
Да, того самого КГБ, который в тот момент оставался последним оплотом государственности.
Бакатин входит на Лубянку, как в офис нового филиала. Без почтения. Без страха. Без понимания, что за дверями его ждут не отчёты, а десятилетия секретных операций, разведывательных сетей, жизни агентов по всему миру.
На первой же пресс-конференции он называет Комитет «доисторической синекурой». В интервью — говорит, что его миссия — «не забой скота, а истребление».
Он начинает с кадров.
Офицеров с тридцатилетним стажем, у которых до пенсии остаётся год-два, отправляют в отставку без объяснений. Их место занимают друзья Бакатина — партийные работники из Кемеровской области, ни разу не державшие в руках шифровальную машинку. Их первое задание — «разобраться с архивами».
Под этим эвфемизмом скрывалось уничтожение документов, компрометировавших высшее руководство СССР. Особенно тех, кто был замешан в связях с Западом.
Затем Бакатин ломает структуру КГБ. Внешняя разведка — отдельно. Погранвойска — отдельно. Правительственная связь — отдельно. Служба охраны — тоже отдельно.
— В МВД получилось, и здесь получится! — говорит он в узком кругу.
Получилось.
Через несколько месяцев Комитет переименовывают в «Межреспубликанскую службу безопасности». Три буквы — МСБ. Но это уже не орган власти. Это пародия.
Бывшие чекисты шутят в курилках:
— Бакатин послал нас всех на эти три буквы.
Шутка, но с горечью.
А потом приходит самое позорное.
В ноябре 1991 года Бакатин лично приказывает организовать платные экскурсии по зданию КГБ. Стоимость — 30 долларов США. Туристы с видеокамерами ходят по коридорам, где ещё недавно решались судьбы мира. Среди них — сотрудники западных спецслужб, которым не нужно ничего прятать: система уже мертва.
Но настоящий подарок Америке он делает в декабре.
5 декабря 1991 года начальник службы безопасности американского посольства получает от Бакатина толстую папку. В ней — полные схемы всех устройств прослушки, установленных в здании посольства в Москве. Точные координаты, типы микрофонов, схемы подключения, точки доступа. Всё, что КГБ накапливал десятилетиями.
Посол Роберт Страусс передаёт документ президенту Джорджу Бушу со словами:
— От господина Бакатина. Лично.
Что сказал Буш — неизвестно. Но ЦРУ, несомненно, ликовало.
Генерал Александр Коржаков, позже возглавивший охрану Ельцина, скажет:
— Бакатин не управлял КГБ. Он его сдавал. По кускам. По папкам. По людям.
23 декабря 1991 года Бакатин покидает Лубянку в последний раз. На следующий день Горбачёв объявляет о своей отставке. 26 декабря Совет Республик официально констатирует: СССР больше не существует.
Страна, победившая фашизм, создавшая ядерный щит, построившая космические станции и обеспечивавшая безопасность миллионов, исчезла — не от бомб, не от голода, не от восстания. Она была сдана.
Сдана человеком, который не знал, что такое честь.
Сдана ради иллюзии «нового мира».
Сдана без боя, но с предательством, равного которому не знала ни одна империя в истории.
И сегодня, когда мы собираем пазл из обломков былого величия, стоит помнить: самые страшные удары наносятся не врагами. А теми, кому доверили держать щит.
Свежие комментарии