У всех выступлений нашего президента, которые мы слышали в последнее время, есть две общих черты. Он обязательно говорит, что мы выстояли и уверенно развиваемся и приводит некоторые цифры, которые это подтверждают. Но при этом, абсолютно в каждом выступлении, мы слышим про желание России начать мирные переговоры.
И тут возникает вопрос. Если у нас всё так хорошо и мы уверенно движемся вперед, то зачем нам искать мира? Пусть его ищут те, у кого всё плохо. Нам то это зачем? Видимым несоответствием этих двух составляющих выступлений Путина уже вовсю стали пользоваться представители "партии позорного мира", для воздействия на россиян. Смысл их пропаганды предельно прост. Если уж сам Путин постоянно говорит о мире, то значит всё у нас на самом деле не так хорошо. Ведь президент знает реальную обстановку намного лучше любого из россиян.
И надо сказать, с точки зрения логики, такая точка зрения имеет право на существование. Ведь на самом деле: если у нас всё так хорошо развивается, то зачем нам стремиться заключить мир с теми кто нам, получается, проигрывает? На самом деле никакого противоречия здесь нет. Надо просто правильно понимать значение слов.
Выражение "переговоры о мире" - это общее название процесса. А тут важна его суть. Ведь любой процесс который заканчивается прекращением открытого конфликта, можно назвать миром и капитуляцию в том числе. Но Путин не говорит о капитуляции. Да, открыто нет. Но он всегда добавляет, про выполнение наших задач и переговорах на наших условиях, что, в принципе, почти равнозначно предложению сдаться. Но зачем нам лишний раз травмировать психику наших оппонентов? Важно не то, как ты называешь процесс, а то что ты получаешь от этого процесса.
И тут уже впору говорить, про то, а какие результаты мы будем считать достойными того, чтобы признать выполнение наших условий? Даже проще, а какие нам надо ставить условия, чтобы была понятна капитуляция противника?
Но есть и еще один важный аспект. А сможем ли мы в условиях мира выдерживать набранный темп по переустройству страны? Не произойдет ли ослабления усилий, или еще хуже возврат к прежнему курсу, который уже показал свою несостоятельность?
Высказываются так же опасения за наши темпы развития, в случае мирного решения вопроса. Ведь не секрет, что именно ОПК сейчас является, так называемым, локомотивом роста экономики.
Но на самом деле, никаких противоречий в словах Путина и близко нет. Наоборот это очень логично и правильно.
1. Зачем пытаться что-то получить силой, если этого же результата можно достичь за столом переговоров. И здесь главное только поставленные задачи, а совсем не способ их решения.
2. Нашему ОПК мирный процесс не повредит никаким образом. Во-первых, события показали необходимость создания в больших объемах новых изделий, чтобы заменить ими устаревшие, а на её решение понадобится еще большое количество времени и наши предприятия ОПК будут обеспечены заказами. Во-вторых, в ходе событий, наши изделия существенно улучшили свою привлекательность для большинства стран мира, и востребованность их на рынке огромная. Так что, в этом направлении так же еще работать и работать.
3. Позитивный результат - это не тот, о котором ты мечтаешь в своих фантазиях. Позитивный результат - это когда ты достигаешь максимума из того, чего на данный момент можешь достигнуть. Так что не надо путать мечты и реальность.
4. Мирное решение наших целей, позволит потратить на это гораздо меньше материальных и человеческих ресурсов, которые нам в не меньшей степени пригодятся для развития.
5. Мирная риторика Путина, не означает отказа от своих целей. Это больше страховка от различных обвинений. Ведь сейчас все прекрасно понимают, что серьезных предпосылок для мира на данный момент нет. Да пока еще и непонятно с кем вообще о нём можно договариваться. Только при этом мы уже изначально находимся в выигрышном положении, так как, в отличие от оппонентов, высказываем такой вариант решения вопроса. И не наша вина, что нас не хотят услышать. Хотя и понятно, что нас не слышат именно потому, что понимают, что теперь вопрос будет решаться на наших условиях.
Таким образом, многократные заявления Путина о желании решить проблему мирным путем абсолютно не означают наличие у нас проблем или о том, что эти проблемы возникнут при переходе к миру. Мы продолжаем идти к своим целям, просто даём возможность сопернику поднять белый флаг. А уж захочет он это делать или нет, решать ему.
В интервью Карлсону Путин последовал совету Штирлица
Запоминается последняя фраза, как говорил Штирлиц (которого многие считают образцом для Путина), — и в интервью президента Такеру Карлсону произошло именно так. Не факт, что у Путина была домашняя заготовка: интервью длилось два часа и уже перешло в стадию обсуждения судьбы осужденного за шпионаж американского журналиста. Но в самом конце Карлсон вдруг снова спросил Путина про переговоры с Западом — а Путин, уже не раз подтверждавший готовность к ним (если сами Штаты признают их неизбежность), заговорил совсем о другом:
«Рано или поздно все равно мы договоримся. И знаете что? Может, даже странно в сегодняшней ситуации прозвучит: все равно отношения между народами восстановятся. Потребуется много времени, но это восстановится.
Совсем приведу необычные примеры. На поле боя происходит боестолкновение, конкретный пример: украинские солдаты попали в окружение, наши солдаты им кричат: «Шансов нет, сдавайтесь! Выходите, будете живы, сдавайтесь!» И вдруг оттуда на русском, хорошем русском языке кричат: «Русские не сдаются!» — и все погибли. Они до сих пор русскими себя ощущают.
В этом смысле то, что происходит, — это в известной степени элемент гражданской войны. И все думают на Западе, что боевые действия навсегда растащили одну часть русского народа от другой. Нет. Воссоединение произойдет. Оно никуда и не делось.
Почему украинские власти растаскивают Русскую православную церковь? Потому что она объединяет не территорию, а душу. И никому не удастся ее разделить».
Эти слова стали не просто финальными, но и ключевыми в интервью. Не факт, что они будут поняты теми, кому в первую очередь был адресован разговор Путина с Карлсоном — американцами и жителями Запада в целом, — но они точно отвечают сути нашего отношения к происходящему. Да, есть огромная трагедия войны двух частей одного народа, да, есть попытка Запада сыграть на этом расколе, углубить его, ослабить, а то и победить Россию — но все это мы преодолеем и в итоге восстановим свое единство, вернемся на столбовую дорогу нашей истории. Той самой истории России (единой для России и Украины), о которой Путин так подробно и долго рассказывал Карлсону, — начиная с Рюрика и заканчивая распадом Союза.
Экскурс в историю нужен был Путину не просто в качестве ликбеза западной аудитории — которая действительно не знает, что у нынешних Украины и России не просто общие корни, но они часть единого целого. Нет, говоря об Украине как об «искусственном государстве», Путин подводил к главной мысли своего послания Западу: мы — один народ, разорвать нас у вас все равно не получится, победить нас на поле боя невозможно, санкциями вы нас не задушите (а себе навредите), так что чем раньше вы поймете неизбежность переговоров с нами, тем всем будет лучше.
Переговоров о чем? О том, что Запад должен отступиться от Украины и прекратить лживую истерику насчет «русской угрозы» Европе. Россия не угрожает ни Европе, ни Западу в целом — все ровно наоборот: именно Запад решил воспользоваться последствиями излома отечественной истории и передвинуть границу с русским миром на восток, влез не в свои дела. Но Россия никогда с этим не согласится — и ее невозможно принудить к этому ни санкциями, ни затягиванием боевых действий: Путин еще раз заявил, что Россия будет бороться за свои интересы до конца. И сейчас Запад должен выбирать: или отступиться, или втягиваться уже в прямой конфликт с Россией на ее исторической территории.
Но даже без прямого участия в конфликте США уже наносят себе серьезный ущерб — причем именно в той сфере, ради сохранения позиций в которой им якобы и нужно не допустить победы России. Речь о глобальной системе, в которой Штаты пытаются сохранить лидерство, но бьют по нему как раз теми мерами, которые предпринимают против России. Речь не просто о санкциях, но и о долларе как международной расчетной единице — ущерб его репутации огромен.
Путин не просто говорит американцам очевидные истины — он еще и заботится об их будущем. Да, по сути, заботится — когда советует их элите принять неизбежное и перестроить свою политику, используя набирающие силу тенденции изменения миропорядка, а не пытаясь остановить их.
Миропорядок изменится вне зависимости от того, чем закончится борьба за Украину? Да, и эта уверенность Путина никак не противоречит его же уверенности в том, что Россия победит и единство нашего народа будет восстановлено, потому что закат атлантического миропорядка действительно исторически предрешен и происходит на наших глазах. Украинский фронт — это лишь одна из битв этого процесса, хотя и самая важная и принципиальная для нас. Мы не можем позволить себе проиграть ее, но объясняем Западу, что, даже если бы его ставка на удержание Украины временно сработала, это не остановило бы процесс демонтажа англосаксонского проекта. Путин протягивает атлантистам не оливковую ветвь, а зеркало — призывая их ради их собственных интересов признать реальность и отказаться от попыток противодействовать неизбежному. Воссоединению русского и украинского народов и восстановлению большой России.
Альтернатива у Запада, конечно, есть: продолжать пребывать в «иллюзии, что Россию можно победить на поле боя». Но это, как сказал Путин, от самонадеянности, от чистого сердца, но не от большого ума.
Свежие комментарии